Another Intelligence & Metaconcepts

 

...предыдущая часть...

Прагматика понятия

Для агента вся окружающая среда воспринимается в возможностях (тех самых деннетовских affordances) изменения значимости для него этой среды в аспекте того или иного концепта. На их фундаменте агент составляет карту понимания этой среды, как пространство целей, связанных с допустимыми операциями по их достижению. При формировании такого пространства у агента автоматически возникает интенциональная установка, а сам он оказывается в условиях постоянного давления стресс-фактора: все, что для него имеет значение, он понимает как потенциальные ориентиры для выполнения действий с целью избавиться от этой означенности, с целью найти или сформировать в среде свою идеальную нишу, в которой эта значимость будет для него нулевой. Элементами карты-репрезентации являются понятия, представляющие собой связь между активностью агента (затратой собственной энергии), выраженной в конкретном операторе, и результатом данной активности (изменениями значимости), категоризированным определенным концептом. На ранних стадиях эволюции когнитивного аппарата, когда агент оперирует только воплощенными концептами, эти понятия опираются непосредственно на них, однако в дальнейшем, когда в результате механизмов оптимизации и обобщения начнут формироваться производные концепты, понятия будут усложняться, становясь более абстрактными – картина репрезентации будет обогащаться новыми слоями. Этот механизм является одних из ключевых во всей системе когнитивного аппарата, однако прежде чем перейти к его рассмотрению, следует пояснить смысл термина существование (иногда вместо него будет использоваться английский эквивалент – existence), чтобы понять, почему этим термином обозначен общий знаменатель в смысловом пространстве, сформированном воплощенными концептами.

Когда люди говорят о том, что нечто “объективно существует”, в обывательском употреблении этого термина подразумевается, что существование этого чего-то независимо от прочих объектов или явлений, в т.ч. от самих наблюдателей. Такое искаженное представление о существовании является следствием парадигмы объективизма и веры в единственную “объективно существующую реальность” – концепций, от оков которых современная научная мысль в последние десятилетия наконец-то стала освобождаться. В этом процессе, как ни странно, лидируют два фронта научного знания, которые первыми столкнулись с противоречиями, создаваемыми объективистской парадигмой: фундаментальная физика и когнитивные науки. Оба сходятся во мнении, что без наблюдателя, который опирается на изначально заданные, усвоенные или разработанные принципы категоризации, вычленить из глобальной аморфной реальности какие-либо отдельные существующие объекты или сфокусировать внимание на тех или иных явлениях и процессах принципиально невозможно.

Однако здесь стоит заметить, что альтернативная концепция, согласно которой миру необходим наблюдатель, также неполноценна – ее формулировка упускает один важный нюанс. Одного лишь пассивного зрителя недостаточно – такой “зритель” не способен наделить статусом существования ничего. Продолжая оставаться в шорах объективизма, в качестве такого наблюдателя представляют некоего полностью отстраненного зрителя, способного абсолютно хладнокровно и беспристрастно оценивать все, что ему доступно в окружающем мире. Увы, подобный наблюдатель, обладающий идеальным и объективным восприятием, принципиально невозможен – он попросту ничего не сможет обнаружить вокруг себя (и себя самого в том числе). Он будет лишен самой способности категоризировать что-либо в доступных ему данных о доступном ему мире, он не сможет вычленить из аморфного окружения ни одного объекта или явления. Единственно возможным наблюдателем может быть только заинтересованный участник, связанный зависимостями от среды и обладающий возможностями влияния на неё агент, другими словами – не отстраненный зритель в ложе театра, но полноправно вовлеченный актер на сцене, который способен воздействовать на мир и который испытывает в этом внутреннюю потребность.

Внутренние концепты, которые структурируют информацию о среде, наделяют агента атрибутами существования. Агент противостоит среде, она значима для него, т.е. существует для него в тех категориях, которые создают эти концепты. Соответственно, существование самого агента выражено в тех же категориях. Отношение агента и среды – это отношение двух экзистенций, которые могут быть описаны через производительность доступных агенту операторов, при помощи которым агент достигает собственные цели в данной среде (обретает идеальную нишу). Любое действие, осуществляемое агентом в отношении среды, является расходным для его экзистенции, и поэтому может быть выражено как отношение затрат на предпринятую операцию к экзистенциальной выгоде, обретенной в её результате. Это отношение является составной частью понятий, из которых состоит картина репрезентации, выстраиваемая агентом.

В дальнейшем, научившись разграничивать фрагменты среды на объекты (освоив новые концепты и создав соответствующие категории членения и/или объединения), агент выделяет их в качестве отдельных элементов среды, т.е. придают им локальные статусы existence. Так как эти объекты представляют среду, им делегируются ее функции и свойства. Как говорилось выше, значимость является основой существования. Объекты или представления, выраженные в абстрактных понятиях, которые созданы на базе производных концептов, также существуют для агента – настолько, насколько он способен оперировать ими и насколько он зависим от них. Любое новое пространство понятий добавляет новый пласт экзистенции самому агенту, который использует эти понятия и принимает их как значимые для себя.

Пока для агента существует среда, он концептуально мотивирован к тому, чтобы использовать доступные ему способы воздействия на эту среду (те самые операторы с соответствующими операндами) для уменьшения этого мотивационного давления. Это общее правило, оно относится не только к пространству физической реальности. Развитый агент, пространство репрезентаций которого не ограничивается пластом воплощенных концептов, инкорпорирует концепты, которые создают ему в репрезентации дополнительные слои – этических положений, логических систем, эстетических концепций и т.д. Здесь ограничений нет – любая значимость творится самим игроком (агентом), поэтому существование агента и окружающего его мира является продуктом его собственного “производства”. При этом необходимо помнить, что в своей активности ни один агент никогда не руководствуется “подлинной реальностью” – он опирается исключительно на то, что отражено в его системе репрезентации, на то, что существует в семантике созданной им онтологии. Нет никакой “объективной и единой для всех реальности”, есть лишь означенные агентами аспекты восприятия аморфной и цельной среды – когнитивные модели репрезентации, составленные агентами из доступных им понятий, каждое из которых отражает способ изменения баланса собственной экзистенции.

Понятие является когнитивным инструментом (или приемом), который связывает воспринятое в аспекте того или иного концепта давление на соответствующую установку агента с оператором (действием), который этот агент может использовать для изменения этого давления. Например, в модели когнитивного агента, реализация которой будет рассмотрена во второй части “Метаконцепты”, среда представлена значимыми для агента градиентами температур, а операторами являются доступные агенту локомоции, при помощи которых тот может менять текущий локус в направлении уменьшения давления среды – перемещаясь в направлении приемлемого температурного значения, агент снижает экзистенцию среды, повышая собственную и приближаясь к своей идеальной нише.

Почему в понятии необходим оператор? Разве одной означенности среды недостаточно для того, чтобы агент мог отражать ее во внутренней репрезентации агента, категоризируя сухие данные о среде и превращая их таким образом в информацию? Причина в том, что понятие исключительно прагматично; оставаясь пассивным отражением среды, оно бесполезно, т.к. призвано обслуживать инструментальную задачу приведения среды к потребностям агента. Если агент лишен каких-либо способов влияния на данные, которые означены для него в аспекте того или иного концепта, эти данные не войдут в тезаурус его онтологии. Когда среда абсолютно индифферентна к любым попыткам агента повлиять на ее давление, окружающий мир становится для него непредсказуемым хаосом, воздействовать на который у него нет никакой возможности. В этом случае у агента нет никакой необходимости осмысливать и составлять карту репрезентации – это нерационально, т.е. неразумно. В таких условиях агент полностью лишен какой-либо мотивации к построению онтологии, к описанию мира, к рациональному структурированию доступных извне данных – он никаким образом не будет способен воспользоваться этими построениями, т.к. любая онтология в буквальном смысле слова будет для него лишена какого-либо смысла.

Таким образом, понятие – это изменяемость значимости среды в аспекте того или иного концепта при помощи доступному агенту оператора (в простейшем случае – физического действия, которое для воплощенных концептов будет вызывать Δexistence среды за счет Δexistence агента – подробнее об во второй части материала). Для живого организма любое действие, совершаемое им со средой, включая пассивное бездействие, является энтропийным, то есть экзистенциально затратным.

Карту, составленную из таких понятий, можно оптимизировать, проведя анализ и обнаружив в ней устойчивые группы, паттерны и последовательности – все они могут стать элементами онтологии агента, добавляя источники новых категорий членения – производные концепты. Именно в таких понятиях мир существует для агента, и сам агент, как цельная антитеза давлению среды, обретает свое существование в них же. У достаточно высокоорганизованных агентов эти кирпичики не будут элементарными (непосредственно апеллирующими к воплощенным концептам), почти всегда они будут иметь комплексную иерархическую структуру, которая будет нисходить к воплощенным концептам, задающим фундамент означенности.

Одной из его характеристик оператора является продуктивность – она зависит от свойств среды. Подобные свойства среды в различных ее областях формируют контексты, которые будут упомянуты в части, посвященной моделированию агента. Под продуктивностью здесь понимается доля фактического изменения значимости – она может принимать значения от нуля до единицы. Если какой-либо контекст характеризуется нулевой продуктивностью (эффективностью) оператора, при том, что в других контекстах он может иметь отличное от нуля значение, то из онтологии агента это понятие не исчезает (тезаурус понятий не сокращается), однако фактическое использование оператора в данном контексте средой более не мотивировано. Последствия этого зависят от глубины включенности конкретного понятия в онтологию агента. Продемонстрировать это можно следующим примером: агент, придерживающийся определенных морально-этических норм в обществе, может их непосредственно инкорпорировать в собственную систему ценностей, придав им независимую от общественной поддержки значимость, но также может просто учитывать эти нормы до тех пор, пока они поддерживаются системой поощрения и наказания (апеллирующим к воплощенным концептам), которая актуальна в данном контексте. В первом случае агент поддерживает уровень значимости непосредственно связанными с концептом операторами, а во втором – косвенными, т.е. не актуализируя сами концепты морально-этического порядка, но оперируя лишь примитивными низкоуровневыми, с которыми опосредованно – через контекст – связаны первые. Если произойдет смена контекста (т.е. агент обнаружил себя в ином социуме, который лишен подобных требований), то в первом случае агент сохранит собственную репрезентацию даже несмотря на то, что среда уже не соответствует данной карте, также будет сохранено его собственное пространство и глубина экзистенции. Во втором случае агент избавится от опосредующих операторов, которые обслуживали значимость более примитивного уровня, но его собственное пространство экзистенции также останется прежним (т.к. изначально в него не было инкорпорировано понятие о морально-этических нормах предыдущего контекста). Этот пример объясняет причину, по которой понятие необходимым образом должно включать в себя оператор, а сам оператор должен иметь параметр продуктивности, определяемый контекстом.

Говоря об абстрактных концептах, можно уделить внимание абстракции пространства-времени, которая уже упоминалась выше. Ни пространство, ни время не являются воплощенными концептами – они не воспринимаются непосредственно, т.к. ни один когнитивный агент не имеет соответствующих “органов чувств” для этого (подобных рецепторам температуры, тактильным рецепторам физических границ и т.д.). Это справедливо для всех живых существ и даже для макрообъектов неживой природы (если можно говорить о "восприятии" в данном случае). Как замечали философы, время может “ощущаться” и пониматься только опосредованно – через концепт последовательности регулярных изменений, лишенных начала и конца. Соответственно, концепт пространства также является производным – он основан на концепте неограниченного множества локусов, каждый из которых неизменен, т.е. сохраняет перманентное отношение с другими локусами.

Это может показаться странным, т.к. на первый взгляд кажется, что представления о времени и пространстве присущи многим высшим животным, однако на самом деле эти представления оперируют более “приземленной” концептуальной базой. Практически каждый живой организм от рождения обладает операторами, которые позволяют ему действовать в условиях, созданных пространственно-временной метрикой, но не изменять значимость этой метрики. В отличие от температуры, величину которой он может отрегулировать (подняв или опустив в пределах контролируемого локуса, занимаемым собственным телом) или путем перемещения в более теплый или холодный локус, на сами характеристики пространства-времени агент не способен влиять никаким доступным ему оператором. В распоряжении физического агента находится возможность изменять собственный локус, объем и форму. Ни один из этих операторов не влияет на само пространство – живой организм не имеет ни критериев его оценки, ни способов воздействия на его структуру. Аналогичная ситуация и с концептом времени. Агент может уменьшать или увеличивать занимаемый объем, менять место нахождения, ускорять или замедлять собственные действия или влиять на скорость протекания некоторых процессов, изменяя промежутки (объем) времени, которые требуются для достижения результата. Во всех этих операторах пространство-время будет участвовать как неизменяемая данность, задающая метрику контекста, а не как контролируемая характеристика в этом контексте. Ни одно известное разумное существо не обладает таким оператором, который был бы способен влиять на само пространство или время. Таким образом, абстрактный концепт пространства-времени не способен породить понятие, которое было бы непосредственно связано с ним, а значит, в репрезентациях известных нам когнитивных агентов концепт пространство-времени участия не принимает – вместо него задействованы иные концепты, которые ближе к воплощенным и доступным агенту непосредственно: объем, длина, высота, длительность периода жизни и прочих временных интервалов, связанных с видовыми особенностями конкретной живой формы.

На этом месте можно возразить, что отсутствие у агента операторов, способных непосредственно влиять на пространство-время, не является принципиальным ограничением, а лишь представляет собой следствие его организации и следующих из нее физических ограничений. Это действительно так – пока еще нет ни одного примера таких когнитивных агентов, операторы которых распространялись бы на релятивистские плотности и скорости. Теоретически можно допустить, что агент, способный достигнуть плотности черной дыры или ускориться до околосветовой скорости, будет обладать возможностью влиять на структуру пространства-времени. Однако помимо того факта, что ни один из известных когнитивных агентов не имеет доступа к таким объемам энергии, в которой нуждаются подобные операторы, даже в таком – сугубо гипотетическом – примере невозможно представить такие “рецепторы”, которые могли бы этому звездному субъекту донести информацию об изменениях, состоявшихся в этой структуре (допускаю, впрочем, что эта невозможность обусловлена когнитивными ограничениями нерелятивистских агентов, которыми являются адресаты данного текста). Таким образом понятие пространства-времени остается косвенным – несмотря на разработанность абстрактных концептов, оно не принимает непосредственного участия в формировании репрезентации, а значит и самого агента. Следствие этого ограничения можно обнаружить в результатах мысленных экспериментов, в которых предпринимаются манипуляции с интуитивными представлениями о пространстве-времени – как правило, подобные построения обнаруживают неконсистентность, обременены логическими противоречиями и воспринимаются как абсурдные.

В качестве перехода к рассмотрению производных концептов можно добавить пару слов о том, как именно субъекту доступно восприятие времени. Упомянутая выше последовательность регулярных изменений содержит в своем определении “регулярность“. Однако наступающие одно за другим события, без возможности сопоставить их череду с какой либо эталонной последовательностью, не способны дать ощущение равномерности и скорости происхождения этих событий. Для того, чтобы такое ощущение возникло, требуются некая "шкала" равномерной последовательности эталонных событий, относительно которой будут восприниматься "временные интервалы" остальных процессов. Естественно, непрерывность и скважность в этой эталонной последовательности находятся вне возможности оценки агентом, однако когда они продиктованы физическими параметрами среды и обусловлены самой конституции агента, то уже не могут считаться произвольными – они становятся некоей общей константой для всех агентов данного вида. Для каждого из них эта последовательность будет представлять некий “внутренний метроном”, задающий несущую частоту – например, у биологического организма им станет ряд событий, протекающих на клеточном уровне, заданных микроциклами в механизмах его гомеостаза и т.д. Естественно, сказанное выше справедливо и в отношении пространства – структурирование его ощущения организовано по тем же принципам.

...продолжение следует...